РУССКИЙ КОММУНИЗМ В АМЕРИКЕ. ВИЛЬЯМ ФРЕЙ.
Одному из последователей Ивана Мокриевича все же удалось воплотить свой проект коммунизма. Вильям Фрей (он же Владимир Гейнс), эстляндский дворянин, гвардейский офицер и математик - геодезист, был близок к радикальному подполью (1), но внезапно отказался от обеих карьер, ученой и подпольной. Прочтя книгу Уильяма Диксона Новая Америка и списавшись с Мокриевичем, Гейнс в 1868 году эмигрировал в Новый Свет, чтобы примкнуть там к библейским коммунистам. Известно, что Фрей переписывался с Джоном Нойезом (2), но в это время коммуна уже не принимала новых членов. Также, прочтя Новую Америку в русском переводе и еще рецензию на нее в Современнике, уехал в Америку Михаил Сажин (3) Одновременно он читал Кельсиева, так что его интерес к сектам был всеобъемлющим. Все это чтение состоялось, когда Сажин уже был в политической ссылке. По его словам, "никто из нас не знал, сколько будет стоить дорога от Вологды до Нью-Йорка", но в 1869 году это не казалось помехой. Сажин стал чле ном некоего ответвления Онайды в Миннеаполисе. Фрей записал в своем дневнике с неодобрением, что Сажин с Мокриевичем живут в коммунах в праздности и разврате. Сажин пробыл в Америке около двух лет. Переехав в Европу, он сблизился с Бакуниным и о Нойезе не вспоминал.Из Америки Фрей послал обзор президентской предвыборной кампании в Отечественные записки (1870) и "Письмо коммуниста" в эмигрантский журнал Вперед (1874). Здесь он писал, что коммунизм не просто решит экономические проблемы, а совершит полную революцию в человеческих отношениях. Любовь друг к другу сделает людей равными в богатстве, считал Фрей. В духе Нойеза он спорил с экономистами и марксистами, которые верили в обратное, - что уравнивание имуществ поможет любить ближнего.(4) Нойез не принял Фрея - Гейнса в Онайду (хотя, по сведениям Короленко, тот все же жил у библейских коммунистов), и ему пришлось основать свою собственную коммуну. В Канзасе к нему на время присоединились еще несколько русских, среди них Иван и Владимир Добролюбовы, младшие братья знаменитого литератора, и Григорий Мачтет. Справочник по "коммунистическим обществам" в Америке называет эту общину "русскими материалистами"; входил в нее, по сведениям справочника, также и некий известный в России скульптор.(5) Мачтет описывал лидера коммуны с амбивалентностью, источник которой нам скоро станет ясен: "Фрей, коренастый, крепко сложенный мужчина, с умным и красивым лицом [...] Чувствовалось: [...] пред вами ум крайне несамостоятельный, шатающийся, неустойчивый"(6). Порядок жизни в коммуне Фрея Мачтет описывал как более всего сходный с общиной "отца Нойеза"; но, по его словам, "способ решения семейного вопроса", принятый у перфекционистов, не был принят в коммуне Фрея. Интересно, что Мачтет упоминает еще некоего П., русского офицера, который приехал в Америку вместе с Фреем, но в Канзасе поссорился с ним и жил неподалеку жизнью фермера. "Эта ссора двух хороших, честных соотечественников, вместе прибывших в Америку, все росла и росла в безмятежной прерии", - рассказывал Мачтет; читая это, трудно не вспомнить Кириллова и Шатова, героев Бесов.
Нескольких американцев, живших с Фреем, справочник 1875 года называет "спиритуалистами"(7). Мачтет называл их "спиритами"; этим словом он без разбору называл американских шейкеров и мормонов. Позже Мачтет в своем очерке "Спириты и духи" так описал ритуал с прыжками и пророчествами:
Медиум, как бешеный, вскочил со стула [...] Пена била у него изо рта, все тело [...] точно кривилось в судорогах [...] Медиум запел [...] и начал прыгать и вертеться [...] Одна из женщин, вскочив как помешанная, начала бредить, кричать, рыдать и петь [...] За нею поднялась другая, третья [...] Все это [...] прыгало и вертелось вместе. [...] я решился отрезвить, привести в сознание весь этот ужасный Бедлам. Я быстро вскочил, [...] подбежал к лампе и пустил сильную струю света [...] Все сидевшие точно ожили, как-то свободно вздохнули и [...] как после тяжелого сна, оставили свои места(8).
Описание Мачтета вполне соответствует множеству американских описаний шейкерских "танцев", но уж очень недружелюбно; по своим интонациям Мачтет близок здесь скорее к Мельникову-Печерскому, описывающему хлыстовское радение. Но знаток русских сект сам никогда не был на радении, а Мачтет буквально примеривает на себя роль агента всемогущего Просвещения. Те, кто знал шейкеров только по описаниям, воспринимали их совсем иначе. Фридрих Энгельс в статье 1845 года писал с восторгом: "Первые люди в Америке и во всем мире, кто создал общество, основанное на обобществленной собственности, были так называемые шейкеры"(9).
На деле русские секты бывали куда радикальнее шейкеров. Петр Лавров в 1869 году сравнивал шейкеров со скопцами: никакие версии религиозного аскетизма, писал Лавров, "не могли уничтожить полового влечения, если не прибегали к радикальным мерам скопцов". Шейкерам, полагал он, удались меры сугубо психологического плана: "Большинство фанатических сектантов [...] пришло к искажению физического организма человека; но иным, напр[имер] шекерам, по-видимому, удалось исказить человека в этом отношении психически"(10). Ближе к концу столетия с шейкерами очень сочувственно переписывался Толстой.
Вернемся, однако, к коммуне Фрея. "Общину следует рассматривать как семью", гласил, в духе Чернышевского и Нойеза, первый пункт ее "конституции"(11). Частной собственности, разумеется, не было; "все имущество, которое члены могли иметь, или могут получить, каков бы ни был его источник, безвозвратно сдается в коммуну". Дело Фрея состояло в полном слиянии всех жизненных проявлений общинников в единый групповой поток, в котором не остается ни возможности для личной жизни, ни потребности в ней. Потом отдельные коммуны сольются между собой и так произойдет мирная, ненасильственная революция. Община занималась непривычным ручным трудом, жестоко постилась и имела типографский станок, на котором выпускался ежемесячный листок "Прогрессивный коммунист": роскошь, которой пользовались американские коммуны того времени и которой были напрочь лишены русские секты. Прогрессивные коммунисты практиковали "открытую жизнь" с периодическими "митингами", "публичными исповедями" и еженедельным ритуалом взаимной критики. Во всем этом совмещались влияния разных времен и народов; ближайшие образцы Фрею дали американские шейкеры и Онайда. Из последней, в частности, взяты ритуальная техника взаимной критики и ее англизированное название ("критицизм"). По словам Мачтета, "по воскресеньям бывали [...] совершенно неизвестные в Европе собрания, выработанные большинством американских общин, это - собрания для "критицизма"". Как мы знаем, такие собрания устраивались в начале 1870-х в Питере.
Настоящий последователь Рахметова, Фрей совмещал крайний аскетизм в еде и быте с прокламируемой свободой в вопросах пола. В "открытости" он тоже шел дальше всех, предлагая "раз навсегда отказаться от частных, сепаратных разговоров"; он считал "неправильным, что, например, муж и жена отделяются от общества и шепчутся между собою"(12). Его супруга разделяла его взгляды. Через два года общинной жизни у Марии Фрей возникла связь с молодым Григорием Мачтетом. В соответствии с идеями Фрея, проблема открыто обсуждалась в коммуне (Мачтет потом вспоминал эти собрания с отвращением). После нового романа Марии с другим членом общины Фрей понял, что к обобществлению жены он не готов.
В этот тяжелый момент общину Фрея посетили "богочеловеки" во главе с Маликовым. Осенью 1874 года, когда его товарищи сотнями шли в народ, Чайковский прочел статью Фрея в журнале Вперед и вместе с женой перебрался в Нью-Йорк. Вскоре за ним последовал Маликов со своей женой Клавдией Пругавиной, и Семен (Самуил) Клячко, народник - чайковец. Все они тогда веровали в богочеловечество и решили присоединиться к канзасской общине Фрея. Потом ее "коммунистический" порядок Чайковский выразительно называл "моральной кастрацией" (Ч, 126). Экстатическому Маликову тоже не нравилась атмосфера вынужден-ной откровенности, механически воспроизводимой на каждом собрании. Летом 1877 года коммуна распалась.
В 1871 году Достоевский вставил американский сюжет в Бесы, с ненавистью перечитывая Что делать? и располагая, видимо, слухами о приключениях Фрея или Дебогория - Мокриевича. За два года до революционных действий, описанных в Бесах, Кириллов и Шатов ездили в Америку, "чтобы испробовать на себе жизнь американского рабочего": маршрут, хронология и мотивация те же, что у Рахметова. "Мы все хвалили: спиритизм, закон Линча, револьверы, бродяг", - рассказывал Шатов. "Мы там нанялись в работники к одному эксплуататору; всех нас, русских, собралось у него человек шесть, - студенты, даже помещики из своих поместий, даже офицеры были, и все с тою же величественною целью". Потом Шатов и Кириллов ушли от хозяина и "четыре месяца в избе на полу пролежали". Мрачный Кириллов расплатился за билет из Америки обязательством убить себя во имя революции, что и исполняется. Шатов же вернулся в Россию на деньги Ставрогина, отработанные его, Шатова, супругой: когда он был в Америке, жена его была в связи со Ставрогиным. Теперь он не может этих денег отдать и потому позволяет себя убить. Так Достоевский трактует любовный треугольник из Что делатъ? и путешествие благородного Лопухова. В результате американский соблазн входит в фабулу ключевым ее моментом; именно из-за своего путешествия в Америку обе жертвы, каждая по-своему, не могут порвать с революционерами и гибнут. Если Чернышевский в своих героях, у Лопухове и Рахметове, изображает поездку в Америку как средство решения главных русских проблем, то Достоевский в своих героях, Шатове и Кириллове, показывает смертельную опасность Америки для русского человека.
Что касается Фрея, то он не избежал все-таки группового брака. Он жил в Канзасе со своей женой, с ее детьми от разных партнеров и с Лидией Эйхгоф, ученицей Маликова, после его отъезда оставшейся с Фреем. Он не разочаровался в своем понимании коммунизма и искал новые общины. В 1877 году Фрей переписывался с лидерами американской утопической коммуны Икария, основанной Этьеном Кабе; но к этому времени Икария почти распалась. В 1883-м он помог группе еврейских беженцев из России основать общину в Орегоне, названную Новой Одессой(13). Здесь тоже был полный коммунизм; через четыре года, однако, и эта община из 60 человек распалась. В 1885 году Фрей, разочарованный Америкой, поехал в Россию. Несколько раз он посещал Ясную Поляну с очевидной целью обратить Толстого в свою версию "коммунизма", встретился с новым поколением террористов и съездил на Кавказ, чтобы навестить местные секты. Толстому Фрей понравился, реакции молокан мы не знаем, но, во всяком случае, новых коммун в России Фрей не основал. Закончил он свою жизнь в Лондоне в 1888 году.
1. Согласно Гершензону, Гейнс -Фрей входил в состав "Земли и воли"; увлекаясь своим героем, Гершензон в предисловии к публикации его писем называет его "одним из лучших русских людей недавнего прошлого" (Русские Пропилеи / Сост. и подгот. к печати М. Гершензон. М.: изд. Сабашниковых, 1915. Т. 1. С. 276).
2. Батуринский В. В.К. Гейнс // Русский биографический словарь. М., 1912. С. 356;Yarmolinsky A. A Russian's American Dream. Р. 12; Короленко В.Г. История моего современника. С. 178. Ярмолинский предполагает, что Фрей сам передумал вступать в Онайду, ближе познакомившись с библейским коммунизмом по рассказам Ивана Мокриевича. С другой стороны, состав Онайды стабилизировался уже к 1856 году, и коммуна отказывала новым желающим. Нойез считал, что прозелиты вызывают излишнее напряжение.
3. Сажин М.П. (Арман Росс). Воспоминания. М., 1925. С. 21.
4. Обзор сочинений Фрея в Америке см.: Yarmolinsky A. A Russian's American Dream.. Р. 50-52, 82.
5 Nordhoff Ch. The Communistic Societies of the United States. Р. 354.
6. Мачтет Г. Община Фрея // Полное собрание сочинений. СПб.: Т-во Просвешение. Т. 1. С. 202, 206, 214.
7. Yarmolinsky A. A Russian's American Dream. Р. 354.
8. Мачтет Г. Спириты и духи // Полное собрание сочинений. Т. 1. С. 151- 152; в другом своем очерке из американской жизни "Церковный митинг" (Там же. С. 243-259) Мачтет с уважением описывал экстатические ритуалы американских сект; характеристику американских членов общины Фрея как "спиритов" см.: Там же. С. 197.
9. Цит. по: Kumar. K. Utopia and Anti-Utopia in Modern Times. Р. 83; Кумар в свою очередь ссылается на специальную работу: Lewis S. Feuer. The Influence of the American Communist Colonies on Marx and Engels. V. 19. 1966. № 3. Р. 459, 461.
10. Лавров П. Исторические письма. 2-е изд. СПб., 1905. С. 186-187.
11. Nordhoff Ch. The Communistic Societies of the United States. Р. 355 - 356.
12. Мачтет Г. Община Фрея. С. 206, 149 - 152
13. Историю Новой Одессы см. : Two Hundred Years of American Communes. New Brunswick: Transaction Books. 1988. Р. 223-231.